Приведём весьма красноречивый пример дискуссии по "Гомеровскому вопросу", отражающий современное его состояние (здесь и далее выделено - авт.):
Старая «песенная» теория [Лахман и др. (см. «Гомеровский вопрос»)], объяснявшая композиционное своеобразие «Илиады» механическим сцеплением самостоятельных «песен», соединенных впоследствии неким «редактором» в единое целое, в настоящее время совершенно отвергнута, как в силу того, что единство «Илиады» предполагает поэтический замысел — «автора», так и потому, что отдельные эпизоды «Илиады» отнюдь не являются «песнями». «Илиада» относится к той стадии развития эпической поэзии, когда сжатый «песенный» стиль в эпоху высокой феодальной культуры (ср. германский эпос) уступает место «распространенному» стилю больших поэм. Законченность отдельных эпизодов вызвана необходимостью исполнять произведение по частям, а неувязки в построении «Илиады» должны быть в значительной мере отнесены за счет неполного приспособления материала различных сказаний к предполагаемой в поэме ситуации. Однако многочисленные попытки исследователей конкретизировать это общее положение и дать картину возникновения «Илиады» до сих пор не привели к убедительным результатам, несмотря на разнообразие применявшихся методов (сюжетологический анализ, изучение поэтической техники различных частей «Илиады», языковые и культурно-исторические критерии).
Т.е. фактически Илиада представляет собой сборник разножанровых произведений - песен и поэм (что, как ни странно, служит аргументом в пользу авторского текста!), связанных определённой канвой, которую некоторые исследователи считают уместным называть "авторским замыслом". Композиционное же разнообразие обусловлено множеством неувязок и противоречий, что даёт основание для неутешительного вывода - "сюжетный интерес к целому отступает на задний план". А на первый план выходят описания битв и единоборств, имеющих более или менее законченный вид только в рамках отдельной песни или поэмы.
Чтобы понять, как и когда появилось это произведение, надо обратить внимание не на содержание Илиады - на самом деле, особого смысла в нём нет, - а на традицию, послужившую толчком к написанию подобных текстов.
Если придерживаться традиционной точки зрения, согласно которой Илиаду сочинил эллинский поэт, то вопрос решения не имеет и закономерно приводит в тупик, в котором "Гомеровский вопрос" благополучно сегодня и прибывает. Единственное, что могло подвигнуть Гомера к творчеству, это реальная историческая подоплёка. Но дело в том, что главные действующие герои поэмы - боги, а не обычные смертные люди, со всеми вытекающими из этого сказочными последствиями. Да и выделение из божественного аллегорического эпоса исторического контекста - занятие малопродуктивное, а все ссылки на археологические подтверждения, добытые Шлиманом, следует признать надуманными.
Но мало кто обратил внимание на странное число - количество песен в Илиаде. А те, кто заметил, поспешили сделать лукавый вывод - число песен соответствуют числу букв в греческом алфавите (24). Лукавство здесь вот в чём:
а) 24 буквы - это в современном алфавите, а в древности алфавит варьировался от 23 до 26 букв.
б) годы жизни мифического Гомера приходятся на период заимствования эллинами алфавита у финикийцев, т.е. на период становления греческой письменности, о которой, как известно, слепой пиит понятия не имел.
Поэтому версия о том, что число песен Илиады соответствует числу букв алфавита является несостоятельной, тем более афинский вариант алфавита содержал 23 буквы:
Можно предположить, что так сложилось чисто случайно и никакого смысла в количестве песен нет. Однако второе произведение Гомера - "Одиссея" - также делится на 24 части, что резко снижает вероятность случайного совпадения.
24 - это привычное для нас деление суток на часы. Казалось бы - абсурд. При чём тут часы, и где тут связь с Гомером?
Значительную помощь в разгадке произведений Гомера оказывают письменные памятники Древнего Египта, в которых обнаружены фрагменты поэм условно "эллинского сказителя". К ним относятся тексты папирусов и погребальных стел. Некоторые из них содержат выдержки только из одной, видимо, выбранной по какой-то причине песне, другие - более значительные по объёму тексты:
"Это была мумия молодой девушки, чья голова покоилась на греческом свитке, написанном превосходным унциальным письмом II в. н. э. Папирус содержал значительную часть второй книги «Илиады»".
Археологи, нашедшие в захоронениях свитки папирусов с текстами "Илиады", решили, что имеют дело с древнеегипетской традицией, согласно которой к мумии усопшего клали так называемую "Книгу мертвых" или фрагменты из неё, но в более позднем греко-римском периоде сам текст не имел значения, поэтому в могилы попадали в том числе и литературные произведения.
Древнеегипетская «Книга мертвых» берёт своё начало от «текстов пирамид» - надписей, оставленных на стенах внутри пирамид (Унаса, Атоти II, Пиопи I, Меренры, Пиопи II), которые относят к гелиопольской традиции (У.Бадж, «Книга мертвых»).
Далее Уоллис Бадж пишет: «Фиванская версия — обычно выполнялась иероглификой на папирусе и отличается делением текста на разделы и главы, снабженные заголовками, которые, однако, не имели определенной последовательности в композиции повествования. Наибольшего распространения эта версия достигла при XVIII-XX династиях. Близкая к предыдущей версия сформировалась около XX династии и выполнялась на папирусе иератикой и иероглификой. Главы по-прежнему не имели строго установленного порядка. Саисская версия — писалась иероглификой и иератикой, наибольшего распространения достигла в эпоху с XXVI династии до конца Птолемеевского периода. От предыдущих она отличалась тем, что наконец в определенном порядке была закреплена последовательность глав».
Как мы видим, «Книга мёртвых» не была каноном, и являлась объектом творчества, к которому, очевидно, прибегали жрецы погребального культа.
Изначально «Книга мёртвых» сопровождала только фараона на его пути к Полям Иалу (в Рай), но в Среднем царстве происходит демократизация погребального культа и каждый египтянин получил возможность пользоваться магическими текстами, помогающими, как они считали, попасть в царство богов.
Е.Лазарев уточняет ("Книга Амдуат"): «Книга написана для того, «чтобы познать запредельные души, познать, что они делают, познать их изменения для Ра. Чтобы познать таинственные души и то, что они делают, чтобы знать находящееся в отдельных часах и познать богов этих часов. Чтобы знать, к чему Он (Великий Бог) их призывает. Чтобы познать врата и дороги, по которым странствует этот Великий Бог, чтобы познать течение часов и их божества. Чтобы познать тех, которые преуспели, и тех, которые истреблены».
«Всего известно около двухсот текстов («Книги мёртвых» - авт.), но следует учесть, что каждый экземпляр «Книги мёртвых» отличается от остальных. Каждая «Книга мёртвых» писалась специально для того или иного заказчика, в соответствии с его пожеланиями, и содержала именно те заклинания, которые он заказывал.
Тексты из царских гробниц повествуют о ночном превращении бога солнца – древнеегипетский миф, отражающий ежедневный восход и закат нашего светила. Однако содержание предназначавшейся лишь для знатных египтян «Книги мёртвых» связано, по большей части, с мифами, касающимися другого великого бога – Осириса» - пишет Delia Pemberton («Treasures of the Pharaohs»).
Содержание «Книги мёртвых» для обычных смертных не имело подобных ограничений, что открывало широчайшее поле для творчества жрецов. В Новом царстве на основе «Книги мёртвых» появляется несколько самостоятельных жанров: «Книга Амдуат» ("амдуат" переводится как «то, что в Дуате», т.е. в загробном мире), «Книга врат», «Книга земли», «Книга пещер», «Книга выхода днём» (иначе - «Книга воскресения»), «Книга небес», «Книга керерт», «Книга дня», «Книга ночи», «Книга Коровы», «Литании солнца» и др.
В период Нового царства в Египте была отработана технология массового производства писчего материала – папируса, ставшего доступным для подавляющего большинства жителей страны, что существенно увеличило спрос на «Книгу мёртвых», написанную по индивидуальному заказу. Это привело практически к взрывному увеличению выпуска погребальных текстов. Многие писцы стали переквалифицироваться исключительно на написание вариантов «Книги мёртвых» и среди них стали выделяться литературно одарённые писатели.
В текстах Нового царства египтологи отмечают всё большее «увлечение» писцов игрой слов и рифмованными фразами. Это неизбежно привело к тому, что, зачастую, погоня за формой изложения шла в ущерб содержанию – тесты «раздувались» малозначимыми сюжетными линиями, услаждавшими, очевидно, слух египтян. Как пишет А.Гардинер: «в моду вошёл цветистый, метафорический стиль изложения, появилось большое количество рассказов и дидактических сочинений, которые приобрели широкую популярность и многократно переписывались в школах».
Параллельно с этим происходила существенная адаптация письменности под нужды населения, папирусная иератика неуклонно «унифицировалась» – в ней возрастала роль алфавитных символов, сокращалось общее количество употребляемых знаков, их написание стандартизировалось путём выпуска специальных таблиц, которые, кстати, существенно помогли в дешифровке иератических текстов…
Любопытно, что в священной иероглифике происходили прямо противоположные процессы – она становилась всё более громоздкой и трудной для изучения. Начиная со времени Среднего царства, жрецы, чтобы сделать иероглифику менее доступной для непосвящённых, стали прибегать к нетрадиционному использованию некоторых иероглифов и выдумывать новые. Позднее эта тенденция только нарастала и надписи стали смесью обычной иероглифики и тайнописи. Подобное письмо получило название энигматического. Понятно, что в контексте усиливающейся демократизации письма особых перспектив у энигматической иероглифики не было.
Структура древних текстов «Книги мёртвых» не имела чётко выраженного характера - египтологи выделяли в ней несколько сотен смысловых фрагментов, названных речениями. Однако в Новом царстве появляются варианты текстов, имеющих строгое деление на часы – по 12 глав, отведенных под определённый час ночного времени каждая. К таковым относятся «Книга Амдуат» и «Книга врат». Последняя характерна тем, что начало каждого часа связывалось с воротами, которые охраняли злобные змеи с ножами. Путнику положено было знать имена всех стражников, т.к. в противном случае ворота оказывались неприступными.
Ночному времени в Древнем Египте придавалось особое значение, т.к. солнце на ночь «умирало», погружаясь в Дуат, а затем, утром, на восточной стороне небосклона «возрождалось», и так каждый день. Считалось, что то же самое происходит с умершими, и от того, как им удастся преодолеть все испытания потустороннего мира, зависела их последующая судьба. Ночное время фиксировалось по кульминациям определённых звёзд – деканов. Дневному времени уделялось меньше внимания, тем не менее, независимо от времени года и продолжительности светового дня, число дневных часов совпадало с ночным – их было 12. Таким образом сутки делились на 12 ночных часов и 12 дневных, а всего в сутках было 24 часа. Днём время измерялось с помощью солнечных часов, а в период Нового царства к ним добавились водяные – клепсидры:
Клепсидры можно встретить и на фресках – между глазами уджат на колоннах:
Сочетание со знаком шен и иероглифом воды означает пожелание «вечной жизни».
Любопытно, что в гробнице Сененмута (XVIII династия) изображены 12 циферблатов с 24 делениями каждый:
Связаны они с измерением времени или нет, осталось неизвестным, т.к. гробница не была законченной, но само наличие таких циферблатов, разделённых на 24 сектора, говорит о многом. Можно предположить, что в какой-то момент составители «Книги мёртвых» привели в соответствие количество речений с числом часов в сутках, что привело к появлению произведения «гомеровского типа». Здесь мы уже вторгаемся в область гипотетических рассуждений, поскольку на сегодняшний день египтология не располагает полной картиной преемственности произведений Гомера от древнеегипетской «Книги мёртвых». Однако факт остаётся фактом – древнейшие памятники письменности с текстами Илиады найдены в Египте и древнеегипетских захоронениях в частности. В основном это были папирусные фрагменты, но встречались и надгробные стелы, что лишний раз подтверждает сакральный характер произведений Гомера.
Этимология имени Гомер
Историческая и филологическая науки в имени великого древнегреческого поэта-сказителя видят только неразрешимую загадку. В греческом языке такого имени нет, и вывести его более или менее приемлемую этимологию не представляется возможным. Но с Илиадой связано ещё несколько парадоксов. На территории бывшей Эллады не встречаются письменные памятники гомеровских произведений, зато они найдены почему-то в Египте. Герои Гомера едят хлеб и мясо, хотя традиционной пищей эллинов была рыба. И почему-то именно в Египте имя Гомер относится к распространённым. В арабском и тюркских языках имеются диалектные варианты имени Гомер: Гумер, Омар, Умр, Умра, Кумар, Умаркан и т.д. Причём Умра – не только имя, так называется малое паломничество в Мекку и Масджид аль-Харам. В свою очередь имя Омар (Умар, Амар) в переводе с арабского означает жизнь и оно фонетически наиболее точно соответствует имени якобы древнегреческого поэта – Ομηρος (Омерос).
Возникает также параллель между онтологическими представлениями древних египтян и именем Гомер. Ведь «Книга мёртвых» предназначена тем, кто начинал новую жизнь, причём жизнь вечную среди богов. Вообще в Древнем Египте умершие не считались таковыми в нашем понимании – они, согласно древнеегипетской онтологии, попадали в царство богов, и сами становились ими ("нечер" по-древнеегипетски), занимая определённую иерархическую ступень.
Любопытно, что в русском языке имена Умр, Умар и слово умра явно ассоциируются со словом "умирать". Но если русское "умирать" означает окончание земной жизни, то тюркско-арабские созвучные имена - наступление новой, что по смыслу эквивалентно началу трудного и опасного пути паломника, стремящегося достичь Иалу.
Теперь понятно, что происхождение имени "Гомер" надо искать не в Греции, а там, где находят произведения одноимённого автора, т.е. в Египте. Первые фрагменты Илиады были обнаружены в Файюмском оазисе, что даёт основания для «поиска» Гомера в том регионе. Файюм известен своим знаменитым некрополем, берущим своё начало с доисторических времён. В древности Файюм называли по имени города Mr-wr (мер ур), что означает «Великий Мер», по-гречески Моэрис. Геродот, побывавший в Мере и на берегу одноимённого озера, сообщает о дворцовом комплексе, состоящем из 3000 помещений, половина из которых были подземными. Наземные строения образовывали лабиринт, которые, по словам Геродота, «превосходят творения рук человеческих», а подземные служили гробницами царей, «воздвигших этот лабиринт». Геродот продолжает: «а на углу в конце лабиринта воздвигнута пирамида высотой 40 оргий (74м) с высеченными на ней огромными фигурами. В пирамиду ведет подземный ход». Кроме того «почти что посредине озера стоят две пирамиды, возвышающиеся на 50 оргий (93м) над водой; такой же глубины и их подводная часть. Рядом с каждой пирамидой поставлена колоссальная каменная статуя, восседающая на троне». Причём озеро Моэрис – «произведение рук человеческих и вырыто искусственно, это ясно видно». Картина, увиденная глазами Геродота, нашла отражение в средневековой гравюре:
Насколько описания Геродота соответствовали действительности, судить трудно, т.к. к нашему времени в Файюме не осталось ничего сколь-нибудь выдающегося, и только в результате раскопок Ф.Питри в конце 19 века были найдены остатки разрушенных пирамид, построенных фараонами XII династии. На связь Моэриса с пирамидами указывает и то, что слово «пирамида» по-древнеегипетски звучала также – МЕР. А применительно к имени Омер, для нас важно то, что его двусогласная корневая основа состоит из тех же букв – МЕР! Префикс «о-» придаёт слову смысл совместимости, и тогда ОМЕР будет означать «происхождением из МЕР».
Таким образом мы получили полное фонетическое совпадение слова со значением «происхождением из МЕР» (ОМЕР) с именем якобы древнегреческого поэта (ОМЕР). Не будет преувеличением и утверждение о семантической равнозначности тюркско-арабских имён Омар (Умар, Амар) и «происходящего из МЕР», поскольку, как говорилось выше, некрополь Мер давал новую жизнь и служил в потустороннем мире исходным пунктом «паломникам», нашедших там своё пристанище. Одновременно разрешается и «Гомеровский вопрос», поскольку нет никаких оснований говорить о каком-то одном человеке, якобы сочинившем бессвязные поэмы (механически соединённые самостоятельные «песни»). «Илиада» и «Одиссея», очевидно, явились результатом коллективного творчества, уходящего своими корнями к литературному жанру древнеегипетской «Книги мёртвых».
Моэрис, надо полагать, играл в Древнем мире выдающуюся роль, и всё, что было связано с ним, понималось как относящееся к некрополю и заупокойному культу. Видимо, этим объясняется присутствие в русском языке слова УМЕР и его производных, встречающихся во многих индоевропейских языках. Последний вывод усиливается и тем, что слово ГРОБ, означающее в разных языках место погребение, практически идентично более позднему названию Моэриса – ГУРОБ (полное название Мединет Гуроб).
Где и как рождалась литература
Чтобы судить о содержании «Илиады» и «Одиссеи» Гомера, необходимо иметь представление, при каких обстоятельствах рождались произведения, какой исторический подтекст в них заложен и есть ли он там вообще. Считается, что легенда о «Троянской войне», наиболее полно отраженной в трудах Гомера, подтверждается другими источниками и раскопками Шлимана на холме Гиссарлык. Но источники могут быть всего лишь интерпретацией знаменитых произведений, что более всего вероятно, а свидетельства, добытые Шлиманом, - плодом его фантазии, в чём он безусловно преуспел. С этим согласны многие исследователи «Гомеровского вопроса» - Зайцев А., «Древнегреческий героический эпос и "Илиада" Гомера»: «пытаться извлечь из гомеровских поэм подробности исторических событий бесполезно».
Предложенная версия о древнеегипетском происхождении эпосов позволяет взглянуть на них под другим углом и, возможно, отказаться от бессмысленной привязки к древним городам, покинутым и погибшим в силу разных причин, тем более, если речь идёт о «Книге мёртвых», как протографе гомеровского эпоса, то отпадает сама постановка вопроса о точной географии событий.
В самом деле, рутинная логика подсказывает, что великие произведения – это признак великой культуры. «Догомеровская» древнегреческая литература может похвастаться лишь полумифическими именами, среди которых более всего отмечают Орфея. Ему приписывают некоторые гимны и большую теогоническую поэму в 24 песни, дошедшую до нас во фрагментах. Но в последнем случае можно говорить о произведении «гомеровского типа» (24 песни!), возвращаясь таким образом в Древний Египет и «Книге мёртвых». Остальные имена столь призрачны, что не стоят упоминания.
В традиционной трактовке всё выглядит так, что литература Древней Греции возникла из ничего, а поэты-песенники сразу стали писать огромные рифмованные поэмы, по необъяснимой причине делящиеся на 24 песни. Даже древнегреческая письменность появляется не с односложных надписей и имён, а с литературных произведений, написанных гекзаметром(!). Так, в 60-х годах прошлого века на острове Исхия близ Сицилии, раскапывая древнегреческую колонию Питекусы, выведенную с Эвбеи, археологи нашли черепок от сосуда третьей четверти VIII века до н. э. с надписью, считающейся одним из первых древнегреческих палеографических памятников (Клейн Л.С. «Бесплотные герои. Происхождение образов Илиады».):
Я сосуд Нестора, приятный для питья,
Кто пьет из этого сосуда, того сразу же
Охватывает страсть прекрасноувенчанной Афродиты.
Применительно же к Древнему Египту можно утверждать, что именно его письменные памятники послужили тем фундаментом, на котором было построено здание всей мировой литературы!
Её истоки прослеживаются с древнейших египетских текстов, к которым относятся упомянутые выше «Тексты пирамид» и всевозможные варианты «Книги мёртвых». Одним из первых, кто обратил на них внимание, был А.Л.Коцейовский - ученик выдающегося русского учёного-востоковеда Б.А.Тураева. Всю свою научную деятельность он посвятил изучению «Текстов пирамид», по результатам которой намеревался выпустить шеститомник с подробнейшим и всесторонним исследованием текстологии заупокойных текстов из пирамид Саккары. К сожалению, его короткой жизни хватило только на один том.
Коцейовский заметил одну интересную особенность «Текстов пирамид» - в них выделяются речения, выпадающие из общего контекста и образующие как бы самостоятельные литературные вставки:
«Эти тексты можно было бы назвать главами древнейшей книги мертвых; встречается немало приноровленных для заупокойного культа гимнов и отрывков из эпических сказаний о богах. Любопытно, что среди «Текстов Пирамид» попадаются, правда, в виде исключения, гимны, не имеющие отношения и не приноровленные для заупокойного культа. Возможно, что они попадали в царскую гробницу, чтобы умерший царь наслаждался их поэтическими достоинствами».
Об этом говорилось в предыдущей главе, где рассматривалась специфика «Книги мёртвых», и с тем же самым столкнулся Коцейовский при изучении «Текстов пирамид». Оказывается, в самых древних дошедших до нас письменных памятниках можно различить зачатки литературного творчества, получившего наибольшее развитие во времена Античности, к которым и относятся произведения мифического Гомера. Этот феномен столь ярок, что Коцейовский, анализируя «Тексты пирамид», вольно или невольно находит ассоциации у древнегреческих поэтов:
«Всё содержание «Илиады» сводится не только к рассказу о борьбе воспеваемых в ней героев, но не в меньшей мере является рассказом о столкновениях покровительствующих этим последним богов, причём все они почти беспрекословно повинуются воле Зевса и покидают по его приказанию поле сражения.…
Аналогичное представление о богах господствовало и в Древнем Египте. Сюда относятся всем известные эпизоды из мифа об Осирисе, и прежде всего умерщвление этого бога Сетхом и его сообщниками, затем победа над Сетхом сторонников Осириса, расправа Гора с Исидой, после того, как она позволила себе выпустить на свободу взятого в плен Сетха. Сюда относятся и представление об истреблении врагов Осириса , и сохраненные в магической литературе мифы о смерти Гора. Здесь же следует вспомнить, что в египетской литературе встречаются намеки на насильственный способ приобретения власти царями богов».
Разбирая морфологию древнеегипетской драмы, Коцейовский снова находит параллели у известных ему и хорошо изученных древних греков:
«Так как едва ли не самою интересною частью «Текстов Пирамид» являются заимствованные из мистерий различных богов отрывки, то, думаю, не будет неуместным сказать здесь несколько слов о том, что представляла из себя египетская драма и как она возделана. В этом нам много могут помочь изыскания специалистов по классической филологии о происхождении греческой драмы. … В самом деле, одним из важнейших источников греческой драмы являлся, как известно, дифирамб или, точнее, диалог между запевалой дифирамбы и хором. Если мы присмотримся к дошедшим до нас в «Текстах Пирамид» отрывкам из Осирисовых мистерий, то мы неизбежно должны обратить внимание на следующее обстоятельство. Упомянутые отрывки состоят из песней хора всех богов или только некоторых, например, нескольких духов. Эти песни хора чередовались с речами главных действующих лиц драмы, как Геб, Нут и т. д. Ввиду всего этого, позволительно думать, что подобно тому, как в Греции драма развилась из песен в честь Диониса, и в Египте зародышем драмы являлись хороводы, хороводные … гимны Осирису.
…хор начинает изображать из себя совокупность богов, игравших роль в жизненной драме Осириса. Затем запевалы хора начинают изображать отдельных богов или богинь, делаются актерами и актрисами, играющими определенную роль в песне. Эти боги и богини либо обращаются с лирическими излияниями к Осирису, либо повествуют о событиях из жизни этого бога, причем обращаются к хору, и таким образом получается нечто вроде диалога, а потому мы можем называть это воспроизведение мифа об Осирисе драмою. Затем, исходя из мысли о пользе для людей драматического изображения жизни Осириса, нетрудно было прийти к тому выводу, что полезно и даже необходимо разыгрывать на сцене также и события из жизни других богов и приступить к созданию довольно богатой драматической литературы».
Отдавал ли себе отчёт Коцейовский, что однозначным прообразом древнегреческого Диониса является древнеегипетский Осирис? Причём намёк на данное отождествление есть в «Текстах пирамид» (речение 442 из пирамиды Пепи I):
«819c. Смотрите, он явился (снова) как Орион; Осирис явился как Орион,
820a. господин винного погреба на торжестве Уаг».
Здесь Осирис предстаёт в образе бога вина, что рождает явную ассоциацию с богом Дионисом. О заимствовании эллинами древнеегипетских богов и праздников сообщает Геродот в своей «Истории»:
«Он услышал об этом египетском обычае (праздновании в честь Диониса-Осириса – авт.) и ввел в Элладе среди прочих обычаев также и служение Дионису с незначительными изменениями. Поэтому, мне думается, что совпадение обрядов служения этому богу в Египте и у эллинов вряд ли случайно. Ведь тогда эти обряды более соответствовали бы эллинским нравам и не появились бы так поздно. Я не могу себе представить также, чтобы египтяне могли заимствовать этот или какой-либо иной обычай от эллинов. … Вообще почти все имена эллинских богов происходят из Египта. … Затем египтяне прежде всех ввели у себя всенародные празднества и торжественные шествия, а от них уже [все это] заимствовали эллины. Доказательство этого в том, что эти египетские празднества, очевидно, введены давно, эллинские же, напротив, установлены недавно».
Заимствование эллинами праздников и торжеств у египтян подразумевает заимствование сопутствующих мистерий, включая древнеегипетскую драматическую литературу, что и отмечает Коцейовский, говоря об удивительных параллелях в становлении драмы между Древним Египтом и Элладой.
К сожалению, в этом вопросе он не пошел против традиционных догматов, поэтому не утруждал себя исследованием причин возникновения открытого им сходства. До революционных положений, выдвигаемых в этой работе, он был, естественно, ещё дальше. Коцейовский, видимо, полагал, что зарождение цивилизаций столь же закономерно, что и появление зимой снега, а их развитие происходит по «заранее утверждённому плану»:
«Ведь ход развития духовной культуры у различных народов представляет такую же картину разительного сходства, хотя и отнюдь не тождества, как и ход умственного созревания отдельных личностей».
Весьма спорное утверждение, особенно учитывая различия между умственными способностями отдельных людей и ходом их развития…
Вернёмся к древнеегипетским текстам, в которых Коцейовский видит источник зарождения «Осирисовой драмы»:
«Другим источником возникновения египетской драмы является, пожалуй, обычай заупокойного плача. Этот плач служил и служит, конечно, прежде всего для выражения горести близких. Чтобы лучше удовлетворить умерших, а также живущих знакомых, рано входит в обычай утрировка скорби по отошедшем на тот свет, рано входит в обычай поручать оплакивание умершего не его близким, а профессиональным плакальщицам, которые могли возмещать недостаток искренней скорби знанием трогательных, хотя и шаблонных песней и жестов. Эти заплачки, естественно, должны были получить магический характер, стали предназначаться для обеспечения блаженства умершего в потустороннем мире. Вот почему египетский погребальный обряд рано превратился в своеобразное магическое действие, и явилась потребность уподобить этот обряд соответствующим событиям из жизни богов. При этом исходили из простого соображения, что формулы и действия, оказавшиеся столь полезными для умерших богов, должны оказать свое благодетельное действие и на умерших людей. Отсюда совершенно естественно было египетским драматургам почерпать свое вдохновение из таких сюжетов, как страдания и смерть и своего рода воскресение различных богов, а по преимуществу Осириса, с которым сближались сначала цари, как мы видели выше, а затем, по мере того, как царская власть приходила во все больший и больший упадок, в переходное время от Древнего к Среднему царству, простые смертные все более и более узурпировали обряды, бывшие раньше Царской привилегией, вероятно, руководясь мнением, что магическое слово или действие, оказавшееся полезным для какого-либо разряда лиц, должно быть полезным и для всех других людей. Таким образом, погребальный ритуал подвергся основательной переработке под влиянием Осирисовой драмы, превратился в воспроизведение тех ее частей, где идет речь о воскресении и апофеозе Осириса. В связи с этим упомянутые части Осирисовой драмы подверглись особенно тщательно разработке и, может быть, даже переделке в связи с потребностями погребального ритуала. Очень вероятно, что у египтян существовала и сатирическая драма, подобная греческому прообразу трагедии. На такую мысль наводит сообщение Диодора о принятии сатиров в спутники Осириса во время его похода в Эфиопию''. Принимая во внимание, что первоисточником повествования Диодора о царствовании Осириса являются Осирисовы мистерии и что египетский Бес был божеством очень сходным по своему значению с греческим Сатиром, можно думать, что тот и другой должны были играть почти одинаковую роль в драме».
Таким образом, исследования Коцейовского послужили убедительным доказательством того, что в древнеегипетских заупокойных текстах созревала литература идентичная той, которая приписывается древнегреческим авторам. В частности Коцейовский описал генезис египетской драмы, происходящей из древних «Текстов пирамид», а также Осирисовых мистерий. Учитывая, что древнегреческая драма развилась из песен в честь Диониса, и что последний является калькой с Осириса, можно сделать вывод о её действительных корнях, не имеющих отношения к Греции. Истинной родиной не только древнегреческой литературы, но и мировой является Египет.
О существовании в Древнем Египте театра и сатирических представлений в нём свидетельствуют эти маски, найденные в районе Иераконполя в гробнице №16 и датируемые периодом Негада IC-IIA или Негада III - 3600-3200 лет до н.э. (источник):
Т.е., можно сказать, что театральное искусство возникло вместе с зарождением цивилизации Древнего Египта.
____________________________________________________________________________
Примечание
* - имя Омар (и его варианты: Умар, Умр и т.д.) также известно в европейских языках. Его ошибочно относят к древнегерманскому:
Амальрик, Амори, Америго, Америко, Америка, Эмери, Эмори, Эмерик, Имре
Происхождение имени: От древнегерманского имени Amalric: amal (труд, работа) + ric (богатый, могущественный, также - правитель).
Католический календарь: м. Emericus, Americus, Amalricus, Almericus, Almaricus
________________________________________
Английский (English)
м. Emery (Эмери), Emory (Эмори)
________________________________________
Немецкий (Deutsch)
м. Emmerich (Эммерих), краткие формы - Emmo (Эммо), Immo (Иммо)
________________________________________
Французский (Français)
м. Amaury (Амори), Amauric (Аморик), Americ (Америк), Amalric (Амальрик), Aimeric, Emeric (Эмерик), Aimery, Aimeri (Эмери)
ж. произв. Amaurine (Аморин, русская литературная транскрипция - Аморина)
________________________________________
Испанский (Español)
м. Américo (Америко)
ж. América (Америка)
________________________________________
Португальский (Português)
м. Américo (Америку), уменьшительные - Memeco (Мемеку)
ж. América (Америка), уменьшительные - Memeca (Мемека)
________________________________________
Итальянский (Italiano)
м. Amerigo (Америго), Americo (Америко), Almerigo (Альмериго), Almerico (Альмерико), Merigo (Мериго), Merico (Мерико)
________________________________________
Окситанский (провансальский) (occitan, lenga d'òc, provençal)
м. Aimeric (Аймерик), Meric (Мерик)
________________________________________
Каталанский (Català)
м. Amèric (Америк), Eimeric (Эймерик), Amalric (Амалрик)
ж. Amèrica (Америка)
________________________________________
Венгерский (Magyar)
м. Imre (Имре), уменьшительные - Imrus (Имруш), Imi (Ими), Imruska (Имрушка)
________________________________________
Польский (Polski)
м. Emeryk (Эмерык, русская литературная транскрипция - Эмерик)
________________________________________
Чешский (Čeština)
м. Emerich (Эмерих), Imrich (Имрих), уменьшительные - Emra (Эмра), Emer (Эмер), Emerek (Эмерек), Emerišek (Эмеришек), Rišek (Ришек)
________________________________________
Нидерландский (Nederlands)
м. Emmerik (Эммерик), Emeric (Эмерик), Emericus (Эмерикус)
________________________________________
Датский (Dansk)
м. Emmerik (Эммерик), краткая форма - Emmik (Эммик)
________________________________________
Шведский (Svenska)
м. Emmerik (Эммерик), Emerik (Эмерик), Emrik (Эмрик)
Андрей Кудрявец 11 ноября 2010г
и иероглифом воды 
означает пожелание «вечной жизни».
